Семья Абиатов жила не бедно, но довольно скромно в небольшом городке неподалеку от столицы, и когда старший сын, уже перебравшийся в Бейрут, предложил родителям забрать к себе Шади, чтобы он мог ходить в хорошую школу, те раздумывали недолго.
Не сразу Шади, выросший в традиционной христианской семье, понял, что жилище его брата больше похоже на бордель. Тонкие двери в недорогом шале, не скрывали шумных звуков плотской любви, он то и дело засыпал под тонкий скрип кроватей. Привыкнув слышать сладострастные стоны, то и дело доносящиеся из разных концов шале в независимости от времени суток, к сексу Шади относился как к какой-то обыденной вещи, но когда дошло дело до действия, парень струхнул, отказавшись от прямого предложения, и так и остался девственником.
С горем пополам закончив школу и так и не определившись в том, чем собирается заниматься в жизни, Шади, которого передергивало от одной только мысли, что о его постельных делах будет знать кто-то, кроме него, и стремясь к самостоятельности, начал стучаться во все двери. Ему довелось сменить десяток профессий, пока наконец не улыбнулась удача: Поль Кфури одобрил его кандидатуру на должность бармена знаменитого на весь Бейрут «Хаята». Поначалу радости Шади не было предела, ему казалось, что он попал в сказку, но потом он понял, что поменял свой безалаберный и вечно мельтешащий перед глазами дом на такую же круговерть, с той только разницей, что в «Хаяте» ему за пребывание там еще и платили.
На миловидного парня сразу стали обращать внимание не только танцовщицы клуба, но и посетительницы, а несколько раз он даже замечал на себе заинтересованные взгляды мужчин, но если первое ему льстило, то второе пугало, потому как Абиат не без ужаса осознавал, что это мало того что не вызывает в нем неприязни, но даже заводит в известном смысле.
Обуреваемый сомнениями на этот счет, ливанец попробовал ответить флиртом на флирт одного из гостей, буквально приклеившегося к барной стойке, и понял, что его обаяние простирается далеко за пределы вдолбленной ему родителями морали. Но это принятие нисколько не помогло Шади продвинуться дальше: что можно делать с парнями он знал только из порно, но главной сложностью оказалось переступить через самого себя и через свой страх.
Замаячившим спасением обрелся Джонни Паркер, красивый, искрометный и сексуальный сын владельца отеля. По долгу службы и из собственного интереса Абиат часто общался с молодым американцем, и, хотя признание в любви его несколько обескуражило, он решил пойти навстречу, зная, что Джонни с присущим ему кодексом чести не будет трепаться, если у них что-то не получится.
Шади видел, что Паркер не против продолжить, самолюбие его тешило то, что он лишит девственности почти всесильного менеджера, но до секса дело шло долго, больше года, а после него отношения молодых людей сразу пошли наперекосяк. Абиату хотелось продемонстрировать, что Джонни не зря пустил его наверх, он был настойчив, жесток, даже хамоват – именно так вели себя те мужики, которых он видел в роликах под грифом «ХХХ», и ему это нравилось, но американец постоянно был чем-то недоволен, стал отстраняться, и Шади, понимая, что теряет любовника, стал закидываться и ревновать. Не спасло положение даже смена ролей. Шади пытался быть ведущим (по мотивам тех же порнороликов), что Паркеру совершенно не нравилось. В результате последний, ничего не объясняя, после очередной размолвки просто ушел.
Смотреть на то, как Джонни развлекается с другими, неожиданно оказалось больно. Абиат был в глубокой обиде на своего бойфренда за то, что тот даже не попытался понять его желаний, старался не показать своих чувств, но в результате обижался еще сильнее, когда видел, что Паркеру, подцепившему очередную шлюху, по барабану все его потуги.
Очнулся Шади только спустя долгое время, когда полуливанец уехал обратно в свою Америку. Понял, что скучает, что вокруг нет ни одного человека, готового терпеть все его выходки так, как терпел Джонни, но господин Кфури на робкий вопрос подчиненного о возвращении сына только пожал плечами.
С тех пор Шади решил, что будет намного осмотрительнее, и если и будет трахаться с кем-то, то только с тем, в ком будет уверен, кто не будет возникать по поводу и без повода, нелестно отзываясь о его способностях к мужеложству, и с головой погрузился  в работу.
Ему почти удалось отвлечься от прежней влюбленности, но Джонни вернулся. Буквально каждый час ожидая, что его бывший партнер вот-вот придет повидаться, извинится за случившееся, пообещает долгую и счастливую любовь, Абиат никак не мог сосредоточиться на обслуживании клиентов и даже заработал замечание одного из администраторов. Но Паркер все не приходил, а работники «Хаята», среди которых всегда хватало наушников, с удовольствием перемывали косточки сыну владельца, трахающегося со всеми красивыми парнями, случайно оказавшимися в его поле зрения. Шади, размечтавшийся о том, что полуливанец вернулся ради него, злился, завидовал, ревновал, но в тот момент, когда он уже был готов пойти к экс-бойфренду за объяснениями, тот опять улетел в Штаты. Средств на то, чтобы отправиться следом за ним, у бармена не было, но по славному стечению обстоятельств на горизонте объявился Шон, с которым их с Паркером связывала странная история флирта на троих, когда было непонятно, кого именно Джонни ревновал больше. Абиат соглашается принять участие в авантюре, затеянной Шоном с одной целью - отомстить Джону...