Армия корруанцев отступила.
Огневая мощь, обрушенная на непролазные чащи Илхи, не справлялась с магией верлинцев, чувствовавших себя в дебрях леса, как дома. Дыханию драконов противостояли всплески воды и щиты из лиан, переплетающихся плотной сеткой навстречу атакам. От деревьев оставались обугленные головешки, и теоретически можно было выжечь весь лес, не оставив эльфам ни одной тростинки, которой можно было управлять, высушить все ручьи и озера... Но тогда Илха потеряла бы ценность не только для завоевателей, но и для жителей Сангалы, сражавшихся за принадлежащий им по праву остров. И предводитель войска, некоронованный император Шальтиэль Кармит, велел отступать к Рангурской гряде, на другую часть острова, где все преимущества будут на стороне корруанцев, если эльфы рискнут последовать за ними.
Потери среди сурребов и либертинов, составлявших большую часть корруанской армии, были огромны. Лорды злились, подсчитывались оставшихся рабов и способных сражаться наемников, посылали проклятия на Верлинию, но отступали, соглашаясь с желанием принца сохранить Илху и остатки армии.
Пока войско отступало, двое преданных Шальтиэлю драконов, нарезая круги над перешейком, по очереди плевались огнем, испепеляя тучи стрел, выпущенных в сторону неба и отступающих, прикрывая отход. А Кармит ехавший в хвосте, нетерпеливо подстегивая дрона и беспрестанно оглядываясь назад, думал, что с гораздо большим удовольствием оставил бы позади Миската и еще парочку предводителей Коалиции, замешанных в мятеже, но, несмотря на установившееся перемирие, он все еще не доверял жадным до наживы лордам...
"К тому же, раздули бы потом: будущий Император послал на смерть врагов трона... О, первородный! Ты оставил меня слишком рано, дядька Борджиа!"
В который раз коря себя за легкомыслие юности, когда предпочитая общество своих друзей-сорванцов отчиму, проводил дни беззаботно, отмахиваясь от возможности поучиться у Императора искусству правления, наивно полагая, что все еще успеется, Шальт следил за маневрами друзей и сжимал кулаки, молясь о том, чтобы и Барка и Купица остались живы.
Он хотел бы оказаться там, среди облаков, лавируя между копьями, стрелами, атакуя и защищая... Но он не мог. Теперь он не просто воин - он де факто Император Сангалы, а, через несколько месяцев, после коронации - уже и официально. Теперь Кармит не мог позволить себе рисковать, поставить на кон свою жизнь, потому что живым он был гораздо нужнее своей стране сейчас, чем в те времена, когда отравленный медленнодействующим ядом зейхара, Борджиа постепенно угасал и ни жрецы, ни великая Бахатти не могли помочь ему сохранить жизнь, лишь замедляя процесс распространения созданного злым гением вещества по телу.
"А мог бы мне сказать... Да, я был мал, но даже тогда, я стал бы ценить каждую секунду..."
Запоздало разозлившись на дядьку, Кармит коротко вскрикнул, понукая дрона, и, проскакав до вершины, откуда было хорош видно растянувшиеся по дороге войска, остановился, глядя как мимо скачут Лорды, бегут сурребы, проезжают обозы с ранеными либертинами. Условная черта, за которой воины Сангалы были в полной безопасности, была пересечена уже большей частью армии, но Шальту не терпелось.
- Поживей! - воскликнул будущий Император, кинув очередной беспокойный взгляд на кружащих над лесом собратьев и поднял рог, чтобы дать им сигнал к отступлению.
"Все обошлось..."
Здесь, в горах, верлинцы обладающие растительной магией, властвующие лишь над живыми растениями, были бессильны против лавы и огня, а корруанцы, выиграли время для перегруппировки и составления новой стратегии. Сражение было проиграно, но тактическое отступление могло помочь выиграть войну.
И тут в небе, словно насмехаясь над мыслями правителя Сангалы, дерзнувшего строить предположения вопреки воли судьбы, раздался надрывный рев раненого дракона.
"КТО?"
Кармита обдало холодом, боль в груди, будто его самого пронзила верлинская стрела, заставила поморщиться. Все лорды, разбросанные по цепочке уходящей в горы армии, остановились и обернулись как по команде, уставившись горящими глазами в сторону Илхи. Общая кровь сильнее всех междоусобиц и распрей, а смерть соотечественника была для каждого, даже самого продажного и лживого корруанца - величайшим горем.
"Если погибнет дракон, то никто уже не остановит их... Они выжгут все на своем пути: плодородные земли, родники, даже море... между Верлинией и Сангалой начнется война..." - Шальт пытался думать как должно политику, едва справляясь с закипающей кровью и понимая, что если это все-таки произойдет, он сам поведет драконов в бой за честь крови...
- Продолжать! Я сам! - рявкнул Кармит и, развернув верхового дрона, поскакал обратно к лесу, на ходу согревая в ладони растущий огненный шар. Но огонь не понадобился. Путь к месту, куда приземлились драконы, был чист, а на перешейке не было ни одного верлинца. Видимо армия противников засела в лесах, полагаясь лишь на дальнобойность луков. Оба корруанца уже превратились и старший, Барка, поддерживая на руках голову раненого, пытался остановить кровь, стекающую из груди товарища.
- Купица... - Шальт нахмурился, сжав кулаки и, спешиваясь, подбежал к гвардейцам. Тот, кто истекал кровью на песчаном перешейке, был женихом сестры, тем кого она выбрала, кого бесконечно любила, а сам принц помнил парня со времен посвящения*, - он жив?
- Жив, милорд, но дело дрянь и если...
- Если - не будет. - Отрезал светловолосый дракон, скидывая плащ, чтобы укутать друга, - возьми моего дрона, загони, если придется, но сохрани жизнь брату!
Барка поднял голову на правителя, напряженно вглядываясь в его лицо: правитель решил рискнуть своей жизнью ради подданного, это было безрассудно, не правильно, но слишком мало времени прошло с момента, когда Кармит перестал быть для них товарищем, а сам Барка знал, что в этой ситуации поступил бы так же. Не смея возражать, он подхватил стонущего Купицу под руки, перекинул через спину верхового дрона, но все еще медлил.
- Господин?..
- Ты выдохся, а я... превращусь, если надо. Поторопись.
Возразить было нечего, а слова о том, что Император не погнушается превратиться, успокоили окончательно. Гвардеец молча кивнул и, вспрыгнув в седло, через мгновение исчез, увозя раненного по извилистой горной дороге туда, где его ждала целительная магия шаманов.
Оставшись один, Кармит прислушался. Сквозь шум волн и отдаленный шепот леса, почти невозможно было различить звуки, не относящиеся к природным, но все же, где-то там в чаще скрывалась вражеская армия, и одной стрелы хватило бы, чтобы оборвать жизнь каждого из тех, кто находился на перешейке. Больше переживая за друзей, все еще находящихся в зоне досягаемости эльфийских луков, Кармит развернулся к Илхе и раскинул руки, сосредотачиваясь на заклинании.
- Сакр корра... - под шепот древнего языка, огненная дуга, соединявшая ладони дракона, начала разрастаться, превращаясь в пылающую волну, постепенно накрывшую Императора и, - ВАТАУ!!! - с последним словом бурлящая магия, пожирающая на своем пути все, ринулась в сторону леса...
Шальт остался стоять в одних доспехах, сделанных из панцирей броненосцов, закрывавших грудь и свисавших на бедра разрозненными пластинами - остальная одежда была сожрана огнем. Тяжело дыша, принц поправил остатки амуниции и, пристально всматриваясь в сторону леса, пытался разглядеть сквозь черное марево дыма результат своей атаки...
Было тихо, слишком тихо... Ни стонов, ни криков раненых...
"Странно..."
Кармит переступил босыми ногами по углям и, сжав рукоять меча, шагнул вперед. И тут, среди этой звенящей тишины, на пылающую щеку дракона упала холодная... снежинка? Шальт вздрогнул, провел ладонью по лицу и с недоумением уставился на каплю. Ошибки быть не могло. Подняв глаза к небу, принц увидел, что из облака, распростертого над перешейком, идет снег...
"Что за... Магия! Это верлинцы... Проклятье..."
Будущий Император обернулся и быстрым шагом направился к горам.
Стоило покинуть песчаную косу как можно скорее, но превратиться, чтобы бежать с поля боя - это низко, тем более, что обращение Императора означало бы, что вторжение верлинцев воспринято как серьезная угроза, что война началась всерьез... И Шальт, собрав в кулак всю силу воли, чтобы не начать злиться на свое положение, на то, что не догадался взять два верховых животных для себя и Купицы с Баркой, на то, что подданные и друзья не догадались прислать его дрона обратно, шел, меряя босыми ногами горячий песок.
Дойдя до середины дороги и так и не услышав позади ни погони, ни других подозрительных звуков, Кармит остановился, осматривая с пригорка близлежащую деревню. Жители, в основном вольноотпущенные либертины, покинули дома, как только армия корруанцев выступила навстречу варлинским завоевателям, но в летнем замке, принадлежавшем лорду Ордаку из рода Листератов, мерцал огонь.
"Не может быть..."
Старший из сыновей Ордака - был одним из ближайших друзей Кармита, наряду с Купицей и Баркой, а кроме того, Шальт знал, что у них есть сестра, которая это время года обычно проводила на Илхе. Предположить, что Листераты были столь неразумны, чтобы оставить женщину на территории, охваченной военными действиями, принц не мог, но даже малейший шанс того, что продолжательница рода драконов, знатного рода, может подвергаться смертельной опасности, нужно было исключить. Немного помедлив, дракон вздохнул, еще раз огляделся и пошагал к деревне.
* * *
В замке, как и подозревал Кармит, не оказалось никого, кроме беглого раба, решившего развести огонь в опустевшем доме. Закрыв глаза на содранное с кожей клеймо заклятия, удерживающее подневольных слуг от побегов, дракон объяснил мальчишке, явно рожденного от смешанного брака валгала и жителя подземных кристаллических пещер, что оставаться здесь не безопасно, и, предоставив воле рока решать его судьбу, вышел на горное плато, оценивая какой дорогой можно быстрее добраться до Рангурского перевала.
Предвечерние сумерки, в которых дракон видел чуть хуже, чем при свете, усугублялись неизвестно откуда взявшимся туманом, сквозь который с неба продолжали падать редкие снежинки, тут же тая на теплой лаве и полуобнаженном теле корруанца. Спустя несколько часов, пройдя обогнув очередную скалу, Шальтиэль понял, что заблудился. Судя по местности, он находился где-то на подгорье Рангура, но в какую сторону нужно было идти, чтобы добраться до перевала, было совершенно неясно. Присев на вулканический холм, принц, еще раз обдумав свое положение, решил что другого выхода кроме обращения нет. Летящий в сумраке над горами дракон не привлечет внимания, тем более белый цвет в это время суток различить невозможно. Убеждая себя, что превращение не будет носить знаковый характер, а может и вовсе пройдет незамеченным, Кармит принялся отстегивать панцирные застежки, готовясь вернуться в изначальную форму, но в это мгновение где-то за плотной завесой тумана раздался шорох.
- Эй, кто здесь? - окликнул Кармит, перехватывая рукоять меча, и уставился в темноту. Через некоторое время в дымке полумрака возник силуэт бесшумно приближающегося человека. Плащ, остроконечные уши и возвышающийся за плечом колчан со стрелами, явственно говорил о том, что незнакомец - эльфийский воин.
Кармит переступил, занимая устойчивую позицию и, стараясь не шуметь и не делать резких движений, высвободил булат, сжал эфес, закрывая клинком грудь.
- Кто ты, дерзнувший в одиночку выйти на дракона? - спросил Шальтиэль, и тут же за спиной первого в некотором отдалении увидел еще несколько движущихся теней.
"Двое... трое... нет, пятеро... И еще неизвестно сколько на подходе..."
Кармит нахмурился. Обратившись, он мог бы легко справиться с отрядом из пяти эльфов, учитывая что они находятся на вулканической земле, а не в лесу, но тогда бы это действительно стало символом настоящей войны. А вот справиться ли он в человеческом обличье?
"Смотря кто там... Если простые воины, то вполне, а если кто-то из хорошо обученных? Но что бы делать верлинской знати посреди гор в такое время? А что если они решили преследовать и это головной отряд всего войска?"
Дожидаясь, пока ситуация проясниться, Шальт приготовился к атаке...

Последнее, чего хотел будущий Император Сангалы, так это быть узнанным. Да и предположить, что кто-то из воинов Верлинии знает его в лицо, казалось невозможным. Соседние государства последние несколько десятков лет соблюдали перемирие, а значит никто из воинов не встречался на поле брани, не слышал друг о друге историй, не искал в пыльных летописях изображений...
И голос, раздавшийся из мутных туманных сумерек, застал Шальта врасплох.
Единственный раз, когда Кармита могли лицезреть представители правящих сословий Верлинии, был на мирных переговорах, состоявшихся семь лет назад. Император Борджиа Кармит привез своего наследника в Эрлион, чтобы представить его знати, чтобы дать юноше возможность прочувствовать атмосферу, узнать, что такое политика на практике, а не в теории. Именно тогда светловолосого дракона представили племяннику Владыки Таэнгура, семнадцатилетнему Дэмиару Альфери, который со временем, как предполагал Борджиа, должен был занять место дяди, став правителем эльфийского государства.
- Лорд Кармит, - то ли уточнил, то ли подтвердил Шальтиэль, едва заметно кивнув подоспевшему верлинцу, не отводя взгляда. То, что в прошлом они были знакомы, не меняло того, что сейчас они принадлежали двум противоборствующим лагерям, даже более того, были предводителями сражающихся армий, а это означало, что в любой момент обмен приветствиями может перейти в схватку.
- Развлечений? - на сосредоточенном лице Шальтиэля не отразилось никаких лишних эмоций, способных нарушить шаткое подобие мирных переговоров, а тон оставался серьезно-официальным, - если главный страж Дариса, благородный князь Альфери и его воины искали развлечений, то они выбрали неверный способ, достаточно было попросить и гостеприимный Алала распахнул бы для них двери, предоставив разнообразные утехи для страждущих... Впрочем... - Кармит ненадолго замолчал, оценивая быстрым взглядом количество приближающихся воинов и, удостоверившись, что кроме тех пятерых больше никого нет поблизости, поправил цепочку на поясе. Шальт давно перестал стесняться своей наготы. Да и странно было бы обратное, раз уж, начиная с шестнадцати, после посвящения, когда юные драконы впервые обращались в истинную форму, по несколько раз в сутки приходилось расхаживать голышом среди однополых собратьев всех возрастов и сословий. Обращаясь, корруанцы обычно раздевались догола, но случались ситуации, когда приходилось принимать первородный облик совершенно неожиданно и тогда одежда разлеталась клочьями... Не говоря уже о суровой стихии, которой драконам выпало управлять: огонь не щадил ничего, кроме собственно тела заклинателя, панцирных доспехов и стальных мечей.
Подводя итог, Шальт, как и любой другой корруанец, воспринимал свою наготу, как нечто само собой разумеющееся, но, несмотря на это, под пристальным взглядом Дэмиара все-таки поправил остатки брони, прикрывавшие верхнюю часть бедер.

- Впрочем, раз боги распорядились столкнуть нас в этом месте, не стоит пренебрегать возможностью обсудить сложившееся положение, - продолжал Кармит, усилием воли отделавшись от воспоминаний, нахлынувших при взгляде на повзрослевшее лицо Дэмиара, и едва не улыбнулся, сообразив, почему эльфийский князь упомянул про развлечения, - если конечно мой вид не смущает благородного Альфери...
С этими словами будущий император сделал шаг назад, еще раз кивнул и, закинув меч в ножны, развел руки, демонстрируя открытые ладони неожиданному собеседнику и старательно пряча озорную искру, промелькнувшую в глазах...

Шальтиэль медлил, все еще сомневаясь в мирных намерениях Дэмиара, но когда тот подал знак своим, после которого маячившие в тумане расплывчатые фигуры исчезли из виду, предводитель корруанцев удивленно нахмурился:
- Опрометчиво отпускать воинов, оставаясь один на один с драконом, князь, тем более, если в твои намерения не входит говорить...
Лорд пристально разглядывал лицо эльфа, пытаясь разгадать к чему он клонит. Если бы не отголоски недавнего сражения, блуждающие по крови кипящим гневом и досадой от необходимости отступить, Кармит мог бы поручиться, что Альфери пытается завести мирную, если не сказать дружескую беседу. Но это так диссонировало с нынешней ситуацией, в которой оказались противоборствующие страны, что будущий император, поразмыслив, отмел подобные предположения.
- Предлагаешь согреться? - сдержанно поинтересовался дракон и, отступив на шаг от верлинца, выхватил меч, легким движением описав кончиком полукруг в воздухе, направил его на юношу...

Чем дольше полководец смотрел на лесного князя, тем больше подробностей первой встречи всплывало в памяти, что отнюдь не помогало видеть в эльфе врага. Повзрослел, возмужал, стал более открытым, за словом в карман не лезет... Сейчас Альфери гораздо больше напоминал Шальту мальчишку, чем тогда, в замке. Вот только сам Кармит под гнетом необходимости почти разучился быть веселым и озорным, да и представить, что в то время, как Купица борется за жизнь, сраженный верлинской стрелой, когда армия Сангалы подсчитывает потери пусть не корруанцев, но верных сурребов, сражавшихся бок о бок с драконами сотни лет, фривольный тон был бы насмешкой над политическим статусом, который теперь довлел над белокурой головой будущего Императора.
- Тебе показалось, князь, - отрезал мужчина, опуская меч и нетерпеливо тряхнул головой, призывая все свои драконьи инстинкты, вопиющие к отмщению за пролитую кровь, чтобы не расслабляться, не сорваться на дружеский тон.
"Он... отвлекает меня, чтобы я потерял бдительность, не иначе!" - этот довод показался разумным, и Кармит раздраженно сдвинул брови:
- Раз ты не хочешь переговоров, значит хочешь поединка, который решит судьбу Илхи. Это не разумно, но я не вижу иного выхода, как мы могли бы разойтись сейчас... Подними свой... хм... кинжал?
Привыкший сражаться в ближнем бою на мечах, корруанец запоздало сообразил, что их оружие слишком разнится, чтобы уравновесить шансы для честного боя. Стрелы, используй князь лук, не позволили бы Шальту приблизится к противнику, а короткий нож на поясе Альфери никак не мог соперничать с массивным булатом. Лорд на мгновение задумался, как бы он отражал стрелы и тут же, осененный идеей, выдал:
- Остается магия. Никакого оружия, никаких обращений. Только стихийная магия, которой мы владеем, не прибегая к сторонней помощи. Это будет справедливо. Согласен, Дэмиар?

Корруанский Лорд серьезно кивнул, уважительно посмотрев на эльфа. Огрызаться - привилегия торговцев-либертинов с Пазара, но не дворянства.
- Бой рассудит...

- Подданные Императора не столь свободолюбивы, чтобы позволить себе такое, но я ожидал, что ты обладаешь бОльшими полномочиями, благородный князь.
Краем глаза следя за темной в сгущающихся сумерках фигурой Дэмиара, предводитель корруанцев неспешно застегнул ремни, поддерживающие доспехи, нисколько не смущаясь фактом, что то, что ему приходилось это делать, явственно подтверждает догадку Альфери о недавнем желании будущего Императора перевоплотиться: врать в лицо, не обременяясь совестью или страхом быть уличенным - неотъемлемая обязанность большой политики, к которой он успел привыкнуть.
Размышляя, как правильнее повести себя дальше, Кармит замолк, предоставив главному стражу Дариса говорить, и, к моменту, когда тот уже создал шар, дракон еще не успел отложить меч.
Нехотя уклонившись, ведь пользоваться оружием по условиям поединка было запрещено, Лорд развернулся и, догнав булатом водный ком, одним ударом раскрошил его, расплескивая воду и прикрыв глаза от острых осколков льда.
- Сражаться с тобой, не подразумевая исходом схватки развязку войны, не вижу оснований, - Шальтиэль откинул клинок в сторону, демонстрируя, что нарушать договоренность более не намерен, и сжал руки в кулаки, - никакой... личной... неприязни у меня к тебе нет.
Губы драконорожденного дрогнули, но, вовремя прикушенные, так и не успели растянуться в улыбке. Слишком много воспоминаний пробудило слово, синоним к которому подобрать Кармит не успел, да и не хотел. Мало ли к кому он приставал по молодости - это никак не должно влиять на теперешнее положение вещей. И все же влияло. Выброшенные из распростертых ладоней струи огня ударили о землю, расползаясь вокруг Дэмиара ровным треугольником, так и не задев его. Но в этой безвредной атаке крылся подвох: чем выше поднимал руки дракон, тем жарче разгоралось пламя, не позволяя Альфери покинуть замкнутое пространство.
- Но и уйти просто так я не могу... Как же мне поступить? - правитель Сангалы задумчиво прищурился, играя кончиками пальцев с языками пламени. Все сводилось к тому, то Альфери - враг, а с врагами сражаются, врагов убивают. Медля, Кармит хватался за соломинку, рассчитывая изыскать возможность не делать этого и попутно оценивая эмоции, внезапно и так не вовремя влияющие на очевидное решение...

Фраза Дэмиара показалась слишком уничижительной для племянника Владыки Верлинии, и Шальт, мысленно примерив ее к разным слоям корруанского населения, пришел к выводу, что Лордам она точно не подходит. На мгновение представив насколько разнится их теперешнее положение, некоронованный Император едва заметно сдвинул брови, так и не высказав своих сомнений, дабы не задевать гордость эльфийского воина.
"Предо мной не властитель, а лишь послушный исполнитель его воли... Что же, это повод, чтобы не убивать... Странно... А ведь когда-то мы думали, что будем равными..."
Почувствовав очередную снежинку, опустившуюся на ресницы, Кармит перевел взгляд на темное небо с которого сыпался снег, вспоминая...

"А это в твоей власти?" - усомнился Лорд, услышав предложение противника. Идея сразиться за косу, соединяющую тропическую часть Илхи со скалистой, была не так уж плоха, но после сказанного Альфери, Император задумался, будут ли иметь силу условия, когда исход их поединка дойдет до настоящего правителя соседнего государства. Тем более, как минимум половину этой территории, прилегающей к горам, корруанцы могли бы легко взять обратно: если эльфы были почти неуязвимы в лесу, то у подножия вулканов драконы были хозяевами положения. Но то, что верлинцы безрассудно забрались так далеко от спасительных крон деревьев, настораживало.
- Прежде чем я отвечу, позволь задать тебе вопрос: зачем ты пришел сюда? Был уверен, что мы не оставили караульных постов, или у тебя в запасе какой-то колдовской прием, о котором мне неведомо?
То, что эльф справился с огнем, было ожидаемо, но то, как быстро ему это удалось, заставило Кармита с уважением посмотреть на князя, хотя лицо Императора как и прежде оставалось непроницаемым.
То ли от заиндевевшей земли, то ли от воздуха, наполнившегося крупными хлопьями снега, повеяло неприятным холодом, и Кармит, невольно поежившись, провел ладонями, воспламеняя почву подле себя. Огонь согревал, но питаемый энергией дракона, загорелся не так ярко, как для ловушки Дэмиару.
"Проклятье! Это будет не так просто, как мне казалось..." - и словно в подтверждение мыслей снег повалил с удвоенной силой, затмевая все вокруг белоснежной пеленой.
- Это не мы, - признался Кармит, отчетливо понимая, что сражаться в такую метель будет почти невозможно, и почти надеясь, что ошибся, и нарастающий гул обозначает, что кто-то из соратников послал поисковый отряд за пропавшим предводителем.
Огонь быстро угасал, снежинки попадали в глаза, рот, мешая наблюдать за соперником, заставляя облизываться, а главное, холод сковывал тело все сильнее, лишая сил атаковать.
- Не слишком ли... ради одного дракона, князь? - недовольно проронил корруанец. Оттягивая момент признания собственного бессилия, Шальтиэль думал лишь о том, что когда у него была возможность использовать более мощную атаку, он ее не использовал, а теперь оставалось только кусать губы и пенять на себя за легкомыслие.
"А ведь сейчас эта земля уже могла быть покрыта углями... и его обожженный труп догорал бы среди них..."
Картина, созданная воображением, почему-то не так сильно обрадовала, и впервые с момента встречи  Кармит отчетливо осознал, что убивать Дэмиара не собирался...

- Не своей территории? - забыв про то, что защищать свои свои убеждения он может разве что при помощи кулаков, Император воззрился на Дэмиара, пытаясь разозлиться и попутно отмечая, что тому приходится не слаще: одежда Князя даже на взгляд казалась твердой, заледеневшей. Представив, насколько холодно сейчас должно быть эльфу, Кармит невольно поежился, но какая-то часть его не могла не радоваться: от находящегося в таком плачевном положении воина трудно было ожидать каких-то резких движений.
- Не кажется ли тебе, великий князь, что ты недавно высказался против решения судьбы Илхи в единоличном порядке? А сейчас же делаешь такие громкие заявления, утверждая, что территория, покинутая войском Сангалы, принадлежит Верлинии... С чего бы... Что? - не договорив, дракон проследил сосредоточенный взгляд Дэмиара, понимая, что тот почти не слушает его и, едва успев сообразить, к чему относится это "не слишком", бросился к мечу. Было уже не важно, почему противник предлагает его поднять, это отвечало внутреннему желанию Лорда, оказавшегося беззащитным, но услышав продолжение, Шальтиэль на мгновение забыл обо всем, сосредоточившись на приближающейся опасности...
- Почему ты спас мне жизнь? - остановившись только когда они оказались под крышей дома, нахмурился предводитель сангальского воинства и, покосившись на теплую руку, сжимавшую запястье, рывком освободился, потирая место, где его касался Дэмиар, словно ушибленное. Наблюдая за действиями противника, Кармит убедился, что не ошибся в первом предположении, и лавина действительно имела место быть, как и факт, что Альфери не бросил его погибать под снегом, хотя все сводилось к тому, что это было его рук дело.
- Атаковал, а потом сам же увел из зоны поражения... Не ты? - дракон нахмурился еще сильнее, окончательно перестав понимать, что происходит, да и желая отвести разговор от шаткой темы, сможет ли он противостоять такому объему снега. Этот вопрос волновал не только эльфа, но признаваться в собственных сомнениях все еще не хотелось.
- Раз уж взялся спасать, мог бы выбрать строение понадежнее, - недовольно изрек Кармит, бегло осмотрев помещение, когда глаза начали привыкать к полумраку.
"Деревянный пол... двери... рамы... Это и хорошо и плохо... Проклятье, у меня нет шансов на вторую попытку, так что придется..." - тяжело вздохнув, и покрутив рукой, словно Альфери действительно причинил ему боль, Император Сангалы подхватил невысокий табурет и закинул его в камин, присев рядом на корточки. Ладони были ледяными, но, после некоторых усилий, слабый огонек, перекинувшись с пальцев, напал на табурет. Шальт удерживал его ровно столько, сколько это необходимо было, чтобы магическое пламя стало настоящим, питаясь лишь деревом, и тут же отстранился, понимая, каких усилий ему стоило это простенькое заклинание.
- Я могу ЭТО, - развернувшись к Альфери, признался дракон и, поднявшись, указал на деревянную обивку помещения, - если я попытаюсь справится со снежным завалом, в первую очередь загорится все здесь... И, даже если не брать во внимание, что это может стоить тебе жизни, - Кармит неопределенно покачал головой, словно пытаясь смириться с фактом, что это-таки придется брать во внимание, учитывая долг перед Князем, - то, если мне не удастся растопить достаточно снега, через образовавшиеся проемы... а, как ты видишь, вылетят не только двери, но и окна, лишившись рам, нас просто завалит оставшимся массивом.
Император помолчал, давая осознать себе и эльфу положение, в котором они оказались, а затем продолжил:
- Чтобы быть уверенным в том, что я смогу растопить эту глыбу снаружи, только магией, мне надо обратиться. А, чтобы обратиться, мне надо согреться... - вернувшись к камину, Кармит подставил руки под небольшие языки пламени, размышляя, насколько то, что он говорит, соответствует действительности.
"Не не могу, а не хочу, не стану! Или все же не могу? А, если смогу, то хватит ли сил на остальное..." - решив, что в себе он разберется позже, Лорд упрямо тряхнул головой, отмечая, что волосы почти что гремят сосульками, - этого не достаточно... Надо поискать, что еще можно сжечь... Но и тогда, против обращения слишком многое... То, что обращение символизирует начало серьезной войны между нашими государствами... А на это я пойти не могу... Тем более, в твоем присутствии.
Передохнув, Шальтиэль продолжил, решив, что хоть и говорит без умолку уже добрых минут десять, но все равно лучше досказать мысль, чем позволить Альфери взять слово посреди речи:
- Оптимальный вариант - подождать утра. Солнце растопит часть снега, меня, да и тебя... будут искать, так что... надо пережить ночь. А это не так сложно, как кажется сейчас, Дэмиар, - улыбнувшись краешком губ, Шальт снова выпрямился, развернувшись к слушателю, - то, что играет против нас в борьбе со снегом, поможет, если мы просто хотим не замерзнуть эти несколько часов - деревянные полы. Если присесть тут, - ткнув пальцем в пространство рядом с камином, дракон шагнул к эльфу, улыбаясь уже почти заметно, - укрывшись твоей одеждой, которую для начала надо высушить, то будет вполне сносно... Раздевайся! Или тебе помочь?..

Оказавшись наедине с предводителем верлинского войска, в каком-то сумрачном помещении, Император невольно припомнил ситуацию, в которой они оказались несколько лет назад. Теперь, когда можно было рассматривать лицо Альфери, не опасаясь нападения, Шальт отметил, что тот не так уж сильно изменился. По крайней мере те черты, что внушали приязнь ранее, остались нетронутыми, а обстоятельства, в которых они оказались, располагали к мыслям далеко не политического характера...
- И я даже знаю, о чем мы можем поговорить, чтобы скоротать время, Дэмиар...

- А чьей? Я бы с радостью пожертвовал своей, если бы не сделал этого ранее, - скрывать от лесного князя, что он автор последней волны огня, накрывшей Илху, Император не намеревался, но так же понимал, что заострять внимание на этом в ситуации, когда они стали временными союзниками в борьбе со стихией, не стоило, - зато у меня руки теплые...
Снова сдержанно улыбнувшись, Кармит подставил ладони под огонь, а потом потер их, наглядно демонстрируя, что теряет эльф, отказываясь от столь щедрого предложения. Тем не менее, Шальт не сделал ни единого движения в сторону раздевающегося, уважая его желания.
- Ты бы присел, - тихо посоветовал дракон, наблюдая за Дэмиаром. Ни его замешательство, перед тем как стянуть брюки, ни быстрый взгляд, свидетельствующий о желании проверить, было ли это замешательство замечено, не укрылись от глаз корруанца. Пока еще не зная как реагировать на показную браваду юноши, злившегося на холод, а потом добровольно разлегшегося на ледяном полу, Кармит отстегнул верхние доспехи, подвесил переднюю часть панциря над огнем, а закрывавшую спину пододвинул верлинцу, - согреешь... хм... хех... задницу... согреешься весь.
Пошло осклабившись на слове задница, Шальтиэль понял, насколько устал держать лицо политика и предводителя ежесекундно и насколько трудно теперь позволить себе на несколько минут снять маску властителя, начинавшую срастаться с настоящим лицом. Скользнув взглядом по фигуре Альфери и задержавшись чуть дольше, чем нужно на том, что находилось между ног эльфа, то, что он так горделиво вывалил на показ.
- Видишь ли, понеже ты, князь, не можешь принимать решения о начале или прекращении войны, то и перевоплощаться мне или нет - не указывай. Тема разговора, значит...  Желаю говорить о том, почему Илха должна принадлежать Сангале.

О мимолетном знакомстве с племянником Таэнгура, Шальтиель вспоминал не часто, хотя, со временем научившись распознавать приверженцев разнополой любви, с которыми лучше было не заигрывать, чтобы не нарваться на драку, испортив дипломатические отношения, некоронованный император так и не смог однозначно решить, относится ли Дэмиар к этому виду.
Столкнувшись с ним этим вечером, а чуть позже, волею богами предоставленных обстоятельств, оказавшись запертым и погребенным под тоннами снега в полуразрушенном доме, Кармит решил, что самое время выяснить этот вопрос.
- Или мы можем поговорить о том, почему ты меня поцеловал тогда, благородный Князь, - развернувшись к Альфери, дракон скрестил ноги, лодыжками перекрывая интимные места от взора собеседника, и повторил заинтересованно, - а, правда, почему? Ведь тебе нравятся девушки, кажется так ты говорил? И ты должен найти одну из них... Нашел?

Нормально... Разговаривать просто, не рассматривая каждое слово через призму политических интриг, прежде чем произнести; не придерживаться высокого слога, принятого на официальных собраниях кланов, межгосударственных встречах... Император не мог припомнить, когда последний раз бывал в обстановке, где мог позволить себе так расслабиться.
"В Академии, между занятий... Но это было слишком давно, словно в другой жизни... Нет, было и позже, даже когда ездил с отцом на политические рауты, все равно вел себя как мальчишка-плебей, когда он не следил... А потом..."
Потом все завертелось: смерть отчима, оказавшаяся для дракона столь неожиданной, заставила в одночасье взвалить на себя груз ответственности, который и не снился. Первое время Кармит сбрасывал маску правителя, в свободную от государственных забот минуту спускаясь в помещение дескарги, но вскоре, незаметно для себя, даже там, развлекаясь с рабами, оставался серьезным повелителем Сангалы, не забывавшем ни на мгновение о достоинстве.
Но как бы ни был далек он от того юноши, который когда-то в библиотеке поцеловал заморского принца, не задумываясь о последствиях, до Борджиа, с его истинно императорским величием, Кармиту тоже было еще очень далеко. Хотя бы потому, что предложение верлинца он понял и, более того, после некоторых колебаний и размышлений, нашел приемлемым и даже интересным.
В битве не пострадал никто из приближенных Шальта, а ранение друга оказалось не таким серьезным - в этом дракон был уверен, ибо смерть соплеменника любой корруанец ощутил тотчас же, инстинктивно, благодаря крови предков, объединяющей их.
- Значит, решать НАСУЩНЫЕ вопросы мы не будем, князь? - на всякий случай уточнил Кармит едва заметно улыбнувшись, поймав себя на том, что позволил себе уколоть Дэмиара невозможностью говорить за правителя Верлинии. - Забавно, что ты говоришь о вечности в разгар войны, страж, ведь каждый час может стать предсмертным даже для лучшего из воинов. Веришь в удачу?
Шальтиэлю было не так важно, что там думает Альфери о своем будущем или об удаче, пока что некоронованный властитель просто поддерживал разговор, раздумывая, как вести себя с представителем вражеской стороны в этой обстановке, совершенно не зная характера эльфа, его возможной реакции на какие-то слова и поступки. Мало ли, что он там предложил, а вдруг в какой-то момент он вспомнит, что он вельможа, с которым обошлись неподобающим образом?.. Посему, затронув достаточно безопасную тему прошлого, Кармит словно проверял собеседника. Если бы Дэмиар вскинулся, то корруанец стал бы вдвойне осторожен, обходя острые углы политических вопросов. Но юный князь повел себя совершенно не так, как ожидал Император.
Испытующе разглядывая верлинца, дракон почему-то вспомнил, как вспыхивали влюбленные в него аманты, стоило затронуть  тему близости. Сравнение казалось неслыханным, но ничего другого, чтобы объяснить поведение Альфери, на ум не приходило.
"Значит, смущается... Значит, есть слабые места, которые скрыть не может... Значит, не такой искусный врун, то бишь политик..." - сангальский правитель отвернулся, привлеченный легким треском горящих досок в камине, и, в последний раз взвесив всё, решил, что вполне может позволить себе не думать больше о том, что перед ним представитель противоборствующей стороны.
- Вот как... Значит, исследовал... И как оценил свой новый опыт? - дракон поднялся с пола, расстегнул застежку на бедрах и, повесив охладевшие доспехи у камина, уселся на согретый панцирь вполоборота от Дэмиара.
Блуждающая улыбка уже не сходила с лица Кармита, подчеркивая фривольность затронутой темы, но объяснение, придуманное эльфом заставило губы корруанца растянуться еще шире:
- Я был юн, князь. И мое легкомыслие заставляло отчима держать меня в ежовых рукавицах. Он приказал больше не отлучаться, я повиновался. Вот и все. Да и... я как-то не думал о тебе тогда. По крайней мере, не настолько, чтобы, ослушавшись Императора, сбежать на свидание, которого ты, признай, тоже не особо жаждал. Ведь, всё, что было - это поцелуй... Ничего такого...
В мыслях Кармита не было подвергать сомнению слова верлинца об очередном опыте. Знай он, что этот поцелуй был у князя первым (девушки в расчет не шли), Шальт гораздо осторожнее подбирал бы слова. Забыл он и то ощущение, даже уверенность, что эльф в пору их первого знакомства был девственником.
- Так что нет, я ничего не смутился и не боялся, хотя стоило. Безответственность юности, что тут сказать...
Слушая Альфери, начавшего с откровенности и закончившего внезапным предложением действовать, Шальт приподняв брови покосился на его пальцы, сжимающие руку дракона.
- А в гарем бы я тебя не взял, - усмехнулся он, поднимаясь, - нежности тебе не хватает, страж! Смотри, как надо... - прибавил Шальт и, не давая юноше опомниться, скользнул ладонью по его бедру к промежности, в следующее мгновение, уверенно накрыв рукой пах эльфа.
- Я знаю еще один способ согреться, Дэмиар, - интимно прошептал Кармит на ухо Альфери, успев несколько раз сжать ладонь, массируя выдающиеся между ног части тела верлинца...
Дракон не задумывался всерьез о возможности переспать с врагом, чтобы скоротать время, но юноша был недурен собой и приятен на ощупь, так что, если бы выпал такой шанс, Шальт был бы... совсем не против развлечься.
Чего нельзя было сказать о том занятии, которое предложил верлинец: едва Кармит покинул пригретое место у камина, его тело обдало неприятным холодом. Умом понимая, что запастись дровами необходимо, дракон нехотя принялся выламывать доски, лежащие подальше от печи, недовольно откликаясь на слова эльфа:
- Да чего ты оправдываешься, ты - не ты, какая теперь разница?.. Надо же, какие образные сравнения у тебя на языке... И этим ртом ты будущую жену целовать собираешься... Постыдился бы... - физическая работа не спасала, зубы сводило от холода и Шальт, выдрав очередную доску, всадил меч в пол перед Дэмиаром. - Все, князь. Твоя очередь.
Поеживаясь и отогреваясь у камина, дракон думал о том, что сказал Альфери о возможности превратиться с его помощью.
"А это был бы выход... Вот только как ему сказать, что я не не хочу, а не могу... Ведь, если приму помощь, значит признаю... Или он уже догадался? Но одно дело подозревать, а другое... Будет потом рассказывать... Надо как-то..."
- Послушай, колдун, - издалека начал Кармит, наблюдая за деятельностью Дэмиара, - обращаться по своей воли я не стану, потому что, что ни говори, есть обычаи и традиции, которыми пренебрегать нельзя даже в гибельной ситуации. Но, если бы ты наложил заклятие... я бы... нет, я не предлагаю, я против такого нарушения! Но, если бы... я бы не стал выходить из истинной формы и постарался бы исправить положение, в которое мы попали... мы поняли друг друга?
Шальтиэль многозначительно посмотрел на верлинца и, выдержав паузу, обернулся к камину, нащупав рукой плащ эльфа. Ткань окончательно просохла и была так соблазнительно тепла, что Шальт, пропустив формальности, потянул накидку к себе, тут же укутавшись в нее, и блаженно вздохнул, прикрыв глаза.
- Ну что, светлый князь, присоединяйся, будем ночь коротать, - согревшись, проговорил Кармит, даже не пытаясь скрыть пошлый тон, и наигранно масляным взглядом смерил фигуру князя, после прибавив почти серьезно, - да иди, иди, не бойся, приставать не буду, нужен ты мне... А хочешь - мерзни там где-нибудь... Это будет самая нелепая смерть, эльф...

- Я просто не верю в смерть.
Неопределенно дернув бровями на первую часть фразы и пропустив мимо императорского слуха слабую попытку поддеть, Кармит впервые с интересом посмотрел на эльфа. Нет, не то, что раньше ему было безразлично присутствие Дэмиара, как раз напротив, все его поведение подчинялось необходимости общаться с представителем противоборствующей стороны, но после этой фразы, которая никак не желала ложиться на жизненную философию Шальтиэля, он задумался, каким надо быть существом, каким образом мышления надо обладать, чтобы сказать такое. На мгновение приложив усилие, чтобы оценить личность Альфери, дракон, не найдя сразу этой цельной картинки, тут же отмахнулся от навязчивого желания понимать и анализировать, от которого почти отучился, одночасно взвалив на себя непосильный груз власти.
- Будь то данность расовой принадлежности, воспитанию или данной от рождения личности, все-таки мы очень разные, князь, - проронил он рассудительно, отводя внимательный взгляд от собрата по несчастью и отмечая некоторое удовольствие, с которым возвращается к скользкой теме прошлого, - а почему нет? Мне... хм... интересно, что ты скажешь, - корруанец едва заметно улыбнулся, умалчивая очевидное: "но на мою самооценку это не повлияет".
Выслушав ответ эльфа, дракон некоторое время тщетно боролся со смехом и желанием сохранить лицо представителя Сангалы, но, не выдержав, беззвучно рассмеялся, тряхнув белоснежной шевелюрой:
- Встречал я тех, кому претит мысль о мужеложестве, но в такие подробности никто из них не вдавался, ограничиваясь оскорблениями - простительными, ибо они не знали о чем говорят. Ты же, страж, выходит, ДУМАЛ об этом, что само по себе говорИт. - многозначительно дернув бровями, Шальт последний раз хмыкнул и откашлялся, возвращая лицу серьезность, но во взгляде светлых очей продолжали плясать искорки веселья. Дракон не мог знать о внутренних метаниях Дэмиара, более того, он вовсе не подозревал его в попытке скрыть интерес к теме мужской любви. Принимая как неоспоримую истину утверждение верлинца, что он "не такой", наследник сангальского престола просто дурачился, даже мысленно не позволяя унизить стража предположением, что шутка может обернуться истиной.
Возможно, именно это игривое настроение, которое, сам того не желая, спровоцировал эльф, и стало причиной дерзкого поступка некоронованного властителя, но привычка не жалеть о содеянном, прочно утвердившаяся в характере дракона, не позволила ему поставить под сомнение свою выходку, и вспышку гнева верлинца восприняв как должное и ожидаемое, он тут же потерял интерес к продолжению, стоило эльфу ощетиниться. По правде, Кармит ожидал более яркой реакции, и деланное спокойствие, с которым Альфери воспринял облапывание, разочаровало.
"Даже не попытался ударить, - сокрушался корруанец, не понимая, что происходит с эльфом, - и совсем не устыдился... Скучно..."
Вежливо осклабившись в ответ на шутку про гарем, дракон продолжал выламывать доски, совершенно не стараясь блеснуть красноречием, а лишь по инерции отвечая на реплики юного воина Верлинии, и когда внезапно почувствовал, что его трясут за плечи, а в лицо глядят горящие чуть ли ненавистью глаза, всерьез удивился такой перемене.
- Если я задел тебя, князь, то не желая того, попустись, - спокойно произнес лорд, с промелькнувшим уважением глядя на эльфа, - оправдываться не в моих правилах, но сейчас я воистину без умысла, хоть и враг ты... А с вызовом не спеши, - уже отступив от Дэмиара и присев возле огня, Кармит воззрился на рассекающего доски стража с некоторым превосходством, точно копируя интонацию и слова старца-хранителя печати портала, ставшего после смерти отчима единственным советчиком слишком юного наследника, - отдать жизнь за правое дело в бою - честь и слава для воина, но умереть, бесполезно защищая свою гордость - глупо и безответственно для правителя и любого, кто отвечает за жизни других.
Довольный собой, Шальт умолк, вновь погрузившись в тяжкие раздумья о судьбах державы, этой войны и своей армии, оставшейся без руководителя. Кто возьмет на себя право отдавать приказы? Кандидатуры были неоднозначные, а предпочтения столь явные, что дракон невольно дернулся, злясь на обстоятельства, заточившие его вдали от долга.
- Я не такой большой, - брякнул он, хмурясь, и, недовольный тем, что почти потерял нить разговора, мотнул головой, отгоняя сторонние мысли. Как бы ни то ни было, в одном Альфери был прав - Шальт все еще был простым парнем. И, изрекая с умным видом громкие слова, в какой-то мере гордился и не верил в то, что он уже взрослый, более того, Император... Но, не воспринимая всерьез свое нынешнее положение правителя, он каждый раз терпел неудачу, сталкиваясь с высокомерными и высокопарными политиками, для которых быть повелителем не было игрой. Каждый раз одергивая свои легкомысленные измышления, дракон взрослел быстрее, чем это было положено отмеренным временем для его расы.
"А ведь это и правда возможно последний шанс для меня отбросить все это и стать обыкновенным юношей... Интересно, что за забавы у моих одногодок сейчас?" - осознав, что настолько отдалился от бытия и развлечений, Шальт почувствовал сожаление и зависть к тем, кто сейчас сражался в юношеских дуэлях над рудниками Хасуаны, совершал набеги на Алалу и мог позволить себе не думать о последствиях. Внезапное желание вновь оказаться непослушным племянником Борджиа захлестнуло с головой, остро кольнув где-то в груди злостью на рок, отобравший юность.
- Там... просто энергия выделяется, а так я где-то по-сюда, - борясь с минутной слабостью, Шальтиэль напрочь забыл, кто находится перед ним, по-простому проведя пальцем по ключице, и, взглянув на Дэмиара, незаметно вздохнул, пытаясь скрыть момент беззащитности, - голова, конечно чуть повыше, ну и размах крыльев здесь не получится... А... а вот это ты зря... - неловкость юноши, уронившего в огонь то, что могло бы помочь согреться и пережить эту ночь, словно вернула дракона в реальность. Он слегка повеселел, радуясь тому, что можно перевести затянувшийся разговор о размерах и формах, явно не интересный эльфу, на что-то менее личное.
- Да как у тебя только язык поворачивается приглашать меня под МОЙ же плащ, чешуйчатый? - Шальт некоторое время смотрел на эльфа снизу вверх, а потом скользнул по его фигуре взглядом, задержавшись на бедрах.
- А, так ты и сам не против был? - отсутствующим голосом произнес он и, сделав над собой усилие, оторвался от созерцания интимных частей тела Альфери, - ты... не маячь у меня перед лицом своей сосиской, страж, - пошло улыбнувшись, дракон пожал плечами и внезапно искренне и серьезно признался, - отвлекает.
Ежась от прикосновения ледяного тела, Шальтиэль невольно слегка отстранился от эльфа и потер похолодевшее плечо.
- Вещами не раскидывался бы, не пришлось ко мне жаться, - недовольно буркнул он и, повернувшись, встретился взглядом с золотистыми глазами Дэмиара, - в кого, например? - пряча улыбку, лорд отвернулся и, уткнувшись лбом в колени, покрытые плащом, некоторое время молчал.
От потеплевшей кожи верлинца веяло чем-то странно притягательным, близость светлых волос с играющими на них бликами огня, навевала воспоминание о танцевальном классе, когда принц коснулся их рукой, рассматривая искрящиеся пряди в солнечном свете, а сознание того, что ни за что нельзя поддаваться этому влечению, что перед ним юноша, не разделяющий предпочтений самого сангальского лорда, заставляла неудобно ерзать на месте. А еще больше удивляло то, что сам Дэмиар своим поведением будто заявлял, что не желает признавать, что имеет дело с геем.
- Князь, - не выдержал наконец дракон и поглядел на Альфери, уже открыто улыбаясь, - тебе не понять, потому что ты другой, но я постараюсь объяснить... Ты вот... шутишь, чуть ли не обнимаешься, желая не отставать, но... мы не на твоем поле, страж, тебе не выиграть это сражение: мне нравится мужское тело. Ты не подразумеваешь ничего, а я - да. Я смотрю на тебя, не как на... брата... Я могу представить... Всё могу представить, в общем. Так что у меня преимущество. Поэтому, если не желаешь заняться чем-то более интересным, то сделай одолжение нам обоим - не трись о меня... всем!
Закончив пламенную речь, Шальт некоторое время продолжал смотреть на эльфа, а потом тихо примирительно прибавил:
- Не хотел пугать, я себя держу в руках, ты не думай, эта ночь и так будет непростой, не придумывай больше демонов, чем уже есть. И пора ложиться... Ты.. давай первый к огню, потом наоборот.
Кармит приподнял плащ и кивнул на пол, и, пытаясь отделаться от пошлых мыслей, как пообещал, первым улегся спиной на прохладные доски, подсунув под голову руку. Смотреть на мальчишку снизу вверх оказалось, после всего сказанного, еще более фривольно, и, вновь пошло ухмыльнувшись, корруанец закрыл глаза рукой.
Высказавшись, он слегка преувеличил проблему. Князь был юн, обнажен, красив, они целовались раньше, но в мыслях императора не было столь сильного вожделения, как он представил. Решив припугнуть неуемного эльфа, почему-то напрочь отказывающегося признавать границы, сыпать проклятиями и краснеть, как положено любителям женских форм в подобной ситуации, Шальт сослужил себе дурную службу. До этого не задумываясь всерьез об Альфери, как о том, с кем можно разделить плотские наслаждения, сейчас не мог выкинуть из головы эти самые представления. Пришлось преувеличивать уже в другую сторону:
- Ложись. Я спокоен, как замороженный ящер, Дэмиар... ничего, что по имени? - корруанец приподнялся на локтях и расхохотался, понимая, что это прозвучало как очередное заигрывание в свете сказанного, похлопал по полу рядом с собой и вновь рассмеялся. - Да чтоб мне в пустошь Балгора провалиться! Теперь все кажется двусмысленным! Я - император Сангалы, ты - страж Дариса, мы просто попали в беду и вынуждены на время забыть о распрях. Завтра вновь станем врагами. И я не позволю себе забыть об этом!..